Определение Московского городского суда (досье №1384)

судья: Д.М. Иванов

гражданское дело №33-15614

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Москва 28 апреля 2015 года

Судебная коллегия по административным делам Московского городского суда в составе председательствующего А.Н. Пономарёва, судей О.Н. Бурениной, В.В. Лукьянченко, при секретаре В.В. Черныш, рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи А.Н. Пономарёва дело по апелляционной жалобе ООО «Медиафокус», представителя Г.А.Сатарова, Н.К. Сванидзе, В.А. Шендеровича — С.И. Кузевановой на решение Тверского районного суда г. Москвы от 29 августа 2014 года по делу по заявлению ООО «Медиафокус», Г.А. Сатарова, Н.К. Сванидзе, В.А. Шендеровича о признании незаконным требования Генеральной прокуратуры РФ о принятии мер по ограничению доступа к информационному ресурсу; признании незаконными действий Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ (Роскомнадзора) по ограничению доступа к информационным ресурсам; обязании Роскомнадзора восстановить доступ к информационным ресурсам, которым в удовлетворении заявленных требований отказано

установила:

ООО «Медиафокус», Г.А. Сатаров, Н.К. Сванидзе, В.А. Шендерович обратились в суд с указанным выше заявлением к Генеральной прокуратуре РФ, Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзору), полагая незаконными требование Генеральной прокуратуры РФ и уведомление Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций об удалении информации в Интернете по адресам —,—.

Требования мотивированы тем, что размещённая на данных ресурсах информация не является запрещённой, не содержит призыва к участию в массовых мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка. Из-за отсутствия в полученных уведомлениях Роскомнадзора указаний на страницы сайта, позволяющие идентифицировать информацию, которые государственные органы власти признали запрещённой к распространению, у заявителей нет возможности выполнить требования по удалению такой информации, и тем самым возобновить пользование сайтами. Заявители полагают, что обжалуемыми решениями Генеральной прокуратуры РФ и Роскомнадзора нарушается их право на свободу слова и пользование информацией.

Решением Тверского районного суда г. Москвы от 29 августа 2014 года постановлено: в удовлетворении заявленных требований ООО «Медиафокус», Г.А. Сатарова, Н.К. Сванидзе, В.А. Шендеровича о признании незаконным требования Генеральной прокуратуры РФ о принятии мер по ограничению доступа к информационному ресурсу; признании незаконными действий Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ по ограничению доступа к информационным ресурсам; обязании Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ восстановить доступ к информационным ресурсам, отказать.

В апелляционной жалобе ООО «Медиафокус», а также представителя Г.А. Сатарова, Н.К. Сванидзе, В.А. Шендеровича ставится вопрос об отмене решения.

В заседании судебной коллегии представители ООО «Медиафокус» — С.Р. Зинатулин, действующий на основании доверенности от 28 марта 2013 года, С.И. Кузеванова, действующая на основании доверенности от 28 апреля 2014 года, А.Ю. Рыклин, действующий на основании доверенности от 7 августа 2014 года, доводы апелляционной жалобы поддержали.

С.И. Кузеванова, представляющая на основании доверенностей от 7 августа 2014 года, 8 августа 2014 года, 1 августа 2014 года интересы Г.А. Сатарова, Н.К. Сванидзе, В.А. Шендеровича, а также Н.К. Сванидзе, В.А. Шендерович просили решение суда отменить, полагая его неправильным.

Представитель Генеральной прокуратуры РФ – М.И. Рыжков, действующий на основании доверенности от 1 августа 2014 года, представитель Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций – М.Ю. Смелянская, действующая на основании доверенности от 22 сентября 2014 года, просили решение суда оставить без изменения с учетом представленных возражений и дополнительно представленных доказательств — распечатки со страницы — публикации — «—».

Судебная коллегия в соответствии с протокольным определением приобщила на основании ст. 327.1 ГПК РФ данное доказательство к материалам дела и исследовала его в судебном заседании, поскольку оно имеет юридическое значение для правильного разрешения спора, однако, суд первой инстанции в нарушение требований ст. 56, ст. 57, ст. 150, ст. 169 ГПК РФ не поставил на обсуждение лиц, участвующих в деле, вопрос о представлении заинтересованными лицами указанного доказательства.

Проверив материалы дела, выслушав представителей ООО «Медиафокус», Н.К. Сванидзе, В.А. Шендеровича и их представителя, представителя Генеральной прокуратуры, представителя Роскомнадзора, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

В соответствии с ч. 1 ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются:

1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;

2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела;

3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;

4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным по материалам дела, не имеется.

Из материалов дела усматривается, что 13 марта 2014 года Генеральная прокуратура РФ направила в Роскомнадзор требование об ограничении доступа к информационному ресурсу —, поскольку на нём распространена информация, побуждающая к проведению массовых (публичных) мероприятий, проводимых с нарушением установленного законом порядка. В частности, указано, что такая информация размещена в блоге «—», где периодически накапливаются статьи и публикации о проводимых на территории России протестных акциях в поддержку фигурантов уголовного дела о массовых беспорядках на — в г. Москве — года. Из содержания публикаций следует, что проводимые в нарушение установленного порядка незаконные протестные акции являются приемлемой и необходимой формой выражения гражданской позиции и, по сути, являются призывами к участию в подобных мероприятиях. Изучением информационных материалов установлена их единая тематическая направленность — освещение публичных мероприятий неправомерного характера на территории Российской Федерации. В требовании содержалось также указание на необходимость ограничения доступа к информационным ресурсам в случае переноса указанной информации на другие страницы в социальных сетях либо создания «зеркал» этих веб-ресурсов.

13 марта 2014 года Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ во исполнение требований Генеральной прокуратуры РФ сформировала и направила провайдеру хостинга уведомление на русском и английских языках об ограничении доступа к информационному ресурсу —, возложив на него обязанность в течение суток с момента получения уведомления проинформировать об этом обслуживаемого ими владельца указанного ресурса и уведомить о необходимости незамедлительного удаления информации, содержащей призыв к участию в массовых мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка.

7 апреля 2014 года Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ направила аналогичное уведомление во исполнение требований Генеральной прокуратуры РФ в части ограничения доступа к сайту — в связи с переносом туда владельцем этого ресурса информации с сайта — . Требования Генеральной прокуратуры были исполнены провайдером хостинга.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении требований, суд руководствовался тем, что заявителями пропущен процессуальный срок обращения, установленный ст. 256 ГПК РФ, поскольку об ограничении доступа к сайту по адресу — они узнали 13 марта 2014 года, в то время как действия Генеральной прокуратуры РФ и Роскомнадзора обжаловали в суд только 7 июля 2014 года, то есть по истечении трёхмесячного срока.

Вместе с тем суд, не ограничиваясь выводами о пропуске заявителями срока для обращения и об отсутствии оснований для его восстановления, признал требование Генеральной прокуратуры РФ и уведомления Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ основанными на законе. При этом суд исходил из того, что распространенная на информационных ресурсах — и — информация содержит призывы к участию в незаконных массовых мероприятиях. ООО «Медиафокус» не лишено возможности идентифицировать такую информацию и решить вопрос о необходимости её удаления.

С указанными выводами судебная коллегия по административным делам Московского городского суда согласна.

В соответствии со ст. 256 ГПК РФ гражданин вправе обратиться в суд с заявлением в течение трёх месяцев со дня, когда ему стало известно о нарушении его прав и свобод. Пропуск трёхмесячного срока обращения в суд с заявлением не является для суда основанием для отказа в принятии заявления. Причины пропуска срока выясняются в предварительном судебном заседании или судебном заседании и могут являться основанием для отказа в удовлетворении заявления.

Разъясняя данные законоположения, в п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. N 2 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих» указано, что срок обращения с заявлением в суд начинает течь с даты, следующей за днём, когда заявителю стало известно о нарушении его прав и свобод, о создании препятствий к осуществлению его прав и свобод, о возложении обязанности или о привлечении к ответственности. Обязанность доказывания этого обстоятельства лежит на заявителе. При установлении факта пропуска без уважительных причин указанного срока суд, исходя из положений части 6 статьи 152, части 4 статьи 198 и части 2 статьи 256 ГПК РФ, отказывает в удовлетворении заявления в предварительном судебном заседании или в судебном заседании, указав в мотивировочной части решения только на установление судом данного обстоятельства.

В соответствии с названными нормами процессуального права и разъяснениями Верховного Суда РФ, а также с учётом установленных судом обстоятельств, не оспаривающихся заявителями апелляционной жалобы, согласно которым ООО «Медиафокус» уже 14 марта 2014 года узнало об ограничении доступа к сайту, судебная коллегия соглашается с выводом в решении об отсутствии оснований для удовлетворения заявления в части требований, касающихся информационного ресурса —, по мотивам пропуска процессуального срока подачи заявления.

Доводы жалобы о том, что о блокировке другого информационного ресурса по адресу: — заявители узнали позже, а именно 7 апреля 2014 года, изложенных выводов суда не опровергают, поскольку не имеют отношения к тому, когда ООО «Медиафокус» стало известно об ограничении доступа к другому сайту —, в отношении которого заявителями пропущен срок для обращения в суд и не названо обстоятельств, свидетельствующих об уважительности причин пропуска процессуального срока.

Другими заявителями Г.А. Сатаровым, Н.К. Сванидзе и В.А. Шендеровичем также не представлены доказательства, которые бы свидетельствовали о том, что им стало известно о предполагаемом нарушении прав позже 14 марта 2014 года. Не ссылаются на указанные доказательства заявители и в апелляционной жалобе.

С доводами жалобы о том, что требование Генеральной прокуратуры РФ не соответствует закону, поскольку не содержит всех необходимых данных, а именно доменного имени сайта в сети Интернет, сетевого адреса, указателей страниц сайта, позволяющих их идентифицировать, согласиться нельзя.

Порядок ограничения доступа к информации, распространяемой с нарушением закона, регулируется положениями ст. 15.3 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».

В соответствии с названной нормой права в случае обнаружения в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе в сети «Интернет», информации, содержащей призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, включая случай поступления уведомления о распространении такой информации от федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, организаций или граждан, Генеральный прокурор Российской Федерации или его заместители направляют требование в федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи, о принятии мер по ограничению доступа к информационным ресурсам, распространяющим такую информацию.

Федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи, на основании обращения, указанного в части 1 настоящей статьи, незамедлительно:

1) направляет по системе взаимодействия операторам связи требование о принятии мер по ограничению доступа к информационному ресурсу, в том числе к сайту в сети «Интернет», или к информации, размещенной на нем и содержащей призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка. Данное требование должно содержать доменное имя сайта в сети «Интернет», сетевой адрес, указатели страниц сайта в сети «Интернет», позволяющие идентифицировать такую информацию;

2) определяет провайдера хостинга или иное лицо, обеспечивающее размещение в информационно-телекоммуникационной сети, в том числе в сети «Интернет», указанного информационного ресурса, обслуживающего владельца сайта в сети «Интернет», на котором размещена информация, содержащая призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка;

3) направляет провайдеру хостинга или иному указанному в пункте 2 настоящей части лицу уведомление в электронном виде на русском и английском языках о нарушении порядка распространения информации с указанием доменного имени и сетевого адреса, позволяющих идентифицировать сайт в сети «Интернет», на котором размещена информация, содержащая призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, а также указателей страниц сайта в сети «Интернет», позволяющих идентифицировать такую информацию, и с требованием принять меры по удалению такой информации;

4) фиксирует дату и время направления уведомления провайдеру хостинга или иному указанному в пункте 2 настоящей части лицу в соответствующей информационной системе.

После получения по системе взаимодействия требования федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи, о принятии мер по ограничению доступа оператор связи, оказывающий услуги по предоставлению доступа к информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», обязан незамедлительно ограничить доступ к информационному ресурсу, в том числе к сайту в сети «Интернет», или к информации, размещенной на нем и содержащей призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка.

В течение суток с момента получения уведомления, указанного в пункте 3 части 2 настоящей статьи, провайдер хостинга или иное указанное в пункте 2 части 2 настоящей статьи лицо обязаны проинформировать об этом обслуживаемого ими владельца информационного ресурса и уведомить его о необходимости незамедлительно удалить информацию, содержащую призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка.

В случае, если владелец информационного ресурса удалил информацию, содержащую призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, он направляет уведомление об этом в федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи. Такое уведомление может быть направлено также в электронном виде.

После получения уведомления, указанного в части 5 настоящей статьи, и проверки его достоверности федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, информационных технологий и связи, обязан незамедлительно уведомить по системе взаимодействия оператора связи, оказывающего услуги по предоставлению доступа к информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», о возобновлении доступа к информационному ресурсу, в том числе к сайту в сети «Интернет».

После получения уведомления, указанного в части 6 настоящей статьи, оператор связи незамедлительно возобновляет доступ к информационному ресурсу, в том числе к сайту в сети «Интернет».

Из анализа названных норм материального права усматривается, что в требовании Генеральной прокуратуры РФ должны быть указаны информационный ресурс, доступ к которому ограничен, и распространяемая на нём в нарушение закона информация, позволяющие Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ идентифицировать такую информацию. При этом на Генеральную прокуратуру РФ не возложена обязанность определять сетевой адрес, указатели страниц сайта в интернете, как это ошибочно полагают заявители жалобы.

Роскомнадзор, в свою очередь, не обязан направлять уведомление об ограничении доступа к информационному ресурсу непосредственно владельцу сайта и, соответственно, сообщать ему сетевой адрес, указатели страниц интернет-сайта, на которых расположена запрещенная законом к распространению информация. Такое уведомление орган государственной власти направляет только провайдеру хостинга в объёме, позволяющем провайдеру идентифицировать сайт в сети Интернет с тем, чтобы он имел возможность осуществить ограничение доступа к информационному ресурсу и сообщить его владельцу об указанных в требовании Генеральной прокуратуры РФ конкретных законодательных запретах на распространение призывов к несанкционированным публичным мероприятиям.

Таким образом, ни Генеральная прокуратура, ни Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ не обязаны доводить до владельца информационного ресурса сведения о том, на каких именно страницах сайта в интернете владелец сайта разместил информацию, содержащую призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка. ООО «Медиафокус» как владелец своего информационного ресурса самостоятельно решает, будет ли удалена запрещенная федеральным законом к распространению информация, и, если да, то в каком объеме, по каким сетевым адресам и на каких именно страницах сайта.

Эти требования закона соблюдены, поскольку ООО «Медиафокус» уведомлен о том, что в подразделе « —» информационного ресурса — периодически размещаются и накапливаются статьи и публикации о проводимых на территории России протестных акциях в поддержку фигурантов уголовного дела о массовых беспорядках на — в г. Москве — года. Одновременно Генеральной прокуратурой РФ чётко определен характер публикаций, позволяющий ООО «Медиафокус» принять решение о необходимости удаления информации о проводимых в нарушение установленного порядка незаконных протестных акциях, которые по сути являются призывами к участию в подобных незаконных мероприятиях.

На основании изложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что требования действующего законодательства Генеральной прокуратурой РФ и Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ соблюдены, поскольку ООО «Медиафокус» имеет возможность идентифицировать информацию, относительно которой предъявлено требование.

Противоположные доводы жалобы основаны на ошибочном толковании закона и являются голословными.

В частности, доводы жалобы необоснованно не принимают во внимание, что закон не возлагает на органы государственной власти обязанности указывать, чьи именно публикации, размещенные на сайте владельцем информационного ресурса, не соответствуют требованиям Федерального закона от 19 июня 2004 г. N 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», и нарушают права граждан собираться мирно, гарантированные Конституцией Российской Федерацией. Решение о дальнейшем хранении информации вправе принять лишь ООО «Медиафокус» как владелец информационного ресурса. Генеральной прокуратуре РФ и Роскомнадзору такое право законом не предоставлена.

Отсюда следует вывод, что действиями Генеральной прокуратуры РФ и Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций РФ права ООО «Медиафокус» не нарушены.

Такой же вывод следует в отношении других заявителей.

В заседании судебной коллегии представитель Генеральной прокуратуры РФ подтвердил, что со стороны Генеральной прокуратуры РФ нет каких-либо замечаний к публикациям авторов Н.К. Сванидзе, В.А. Шендеровича.

Однако в своих объяснениях Н.К. Сванидзе настаивал на том, что по настоящему делу он не ограничивается требованием предоставить доступ только к своим публикациям.

Из материалов дела усматривается, что требования всех заявителей являются общими и касаются разблокировки всего информационного ресурса, включая доступ к тем материалам, по поводу которых выставлено требование Генеральной прокуратуры РФ.

Между тем, суду не представлено данных о том, что из блога «—» удалена, например, статья — «—» от 20 февраля 2014 года (—).

В указанной статье автор сообщает читателям, что «—». После чего автор публикации делает следующий призыв, — «—».

Факт распространения указанной информации на сайте — заявители в заседании судебной коллегии не отрицали.

Судебная коллегия приходит к выводу, что указанная публикация является призывом к участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка.

Призыв по своему смыслу является обращением к адресату с целью побудить его выполнить некоторые действия или совершить совокупность действий, осмысляемых как важная часть общественно значимой деятельности, способствующей достижению некоторых идеалов, или побудить адресата учитывать в своём повседневном поведении эти идеалы.

В соответствии с этим «призыв» в исследуемом судом тексте присутствуют в письменной речи и усиливается названием публикации «—» с фотографией лиц, содержащихся под стражей. При этом побуждающий мотив ярко выражен в суждении о незаконности предъявленного обвинения, высказанного задолго до постановления приговора на информационном ресурсе — в блоге «—», — «—».

Призыв, обращённый ко всем посетителям интернет-ресурса по адресу —, ясно выражает цель организованного противостояния судебному процессу по уголовному делу. При этом автор публикации не сообщает читателям, что о проведении публичных акций в указанном им месте были уведомлены органы государственной власти.

На основании изложенного такая информация представляет собой призыв к участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, поскольку вопреки требованиям действующего законодательства не обеспечивала права собираться мирно. Последнее обстоятельство подчёркивалось утверждениями в публикации о том, что «—».

В заседании суда апелляционной инстанции А.Ю. Рыклин, не признавая противоправного характера данной публикации, пояснил, что призыв — приходить на открытые судебные заседания не противоречит действующему законодательству, с чем судебная коллегия по административным делам Московского городского суда согласиться не может в силу нижеследующего.

Любое судебное заседание предусматривает определенный порядок, установленный ли ст. 158 ГПК РФ или ст. 257 УПК РФ, который предполагает уважительное отношение участников процесса друг к другу и к суду, создание судом условий для беспристрастного рассмотрения дела в отсутствие какого-либо давления на него. С таким порядком несовместим призыв вести «—», о которых говорится в публикации применительно к содержащимся под стражей подсудимым.

Такой призыв противоречит действующему Федеральному закону от 19 июня 2004 г. N 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», направленному на обеспечение реализации установленного Конституцией Российской Федерации права граждан Российской Федерации собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги, демонстрации, шествия и пикетирования.

Под митингом понимается массовое присутствие граждан в определенном месте для публичного выражения общественного мнения по поводу актуальных проблем преимущественно общественно-политического характера.

В соответствии со ст. 3 названного Закона проведение публичного мероприятия основывается на следующих принципах:

1) законность — соблюдение положений Конституции Российской Федерации, настоящего Федерального закона, иных законодательных актов Российской Федерации;

2) добровольность участия в публичном мероприятии.

Согласно ст. 4 того же Закона к организации публичного мероприятия относятся:

1) оповещение возможных участников публичного мероприятия и подача уведомления о проведении публичного мероприятия в соответствующий орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления;

2) проведение предварительной агитации;

3) изготовление и распространение средств наглядной агитации;

4) другие действия, не противоречащие законодательству Российской Федерации, совершаемые в целях подготовки и проведения публичного мероприятия.

Статьёй 5 указанного Закона на организатора публичного мероприятия возлагаются определенные обязанности, включая подачу в орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления уведомления о проведении публичного мероприятия в порядке, установленном статьей 7 настоящего Федерального закона; обеспечение соблюдения условий проведения публичного мероприятия, указанных в уведомлении о проведении публичного мероприятия или измененных в результате согласования с органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления; требование от участников публичного мероприятия соблюдения общественного порядка и регламента проведения публичного мероприятия, прекращения нарушения закона; обеспечение в пределах своей компетенции общественного порядка и безопасности граждан при проведении публичного мероприятия, а в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом, выполнять эту обязанность совместно с уполномоченным представителем органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления и уполномоченным представителем органа внутренних дел, выполняя при этом все их законные требования.

К местам, в которых проведение публичного мероприятия запрещается, относятся территории, непосредственно прилегающие к зданиям, занимаемым судами (п. 3 ч. 1.2 ст. 8 Федерального закона от 19 июня 2004 г. N 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях»).

В заседании судебной коллегии заявители и их представители при исследовании публикации «—» не назвали обстоятельств, которые бы свидетельствовали о соответствии призыва прийти к зданию Замоскворецкого районного суда г. Москвы названным нормам материального права. При этом Н.К. Сванидзе пояснил, что, если такая информация действительно не соответствует требованиям закона, она может быть удалена.

Из других имеющихся в деле документов усматривается наличие в них аналогичной информации в виде фотографий должностных лиц органов исполнительной власти, судьи, рассматривающей на тот момент упомянутое уголовное дело, большого неорганизованного скопления лиц, участвующих в митингах, изображений плакатов с надписями тематического содержания, — «—», «—». В контексте публикаций этот информационный материал искажает характер цитат, придавая им иной смысл, несовместимый с мирным проведением публичных мероприятий. То же касается и использования в исследованных публикациях в блоге «—» цитат из романа советского писателя — «—».

Указание на явно противоправный характер информации в требовании Генеральной прокуратуры РФ позволяет владельцу информационного ресурса безошибочно её распознать, а потому доводы жалобы о том, что заявители «недоумевают, какую именно информацию они должны удалить», судебная коллегия расценивает как надуманные.

Следственно, тот факт, что с 14 марта 2014 года и до настоящего времени ООО «Медиафокус» не принимает мер к приведению размещенной на своих сайтах информации в соответствии с требованиями действующего законодательства, не даёт оснований для отмены решения суда.

В апелляционной жалобе заявители со ссылкой на ст. 19 Международного Пакта о гражданских и политических правах и ч. 2 ст. 10 Европейской Конвенции заявляют о недопустимости запрета сайтов или систем распространения информации в интернете исключительно на основании того, что они занимают критическую или «оппозиционную позицию» к правительству или общественно-политической системе в государстве. Ограничение доступа к информации в интернете должно осуществляться в отношении только конкретной противоправной информации и не лишать интернет-аудиторию доступа ко всему ресурсу в целом.

Указанные доводы основаны на искаженном цитировании закона, что влечёт односторонность выводов заявителей жалобы.

В соответствии со ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 16 декабря 1966 г.) каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений. Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору. Пользование предусмотренными в пункте 2 настоящей статьи правами налагает особые обязанности и особую ответственность. Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые однако должны быть установлены законом и являться необходимыми:

a) для уважения прав и репутации других лиц;

b) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения.

В Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 4 марта 2015 г.) разъясняется правовая позиция Комитета по правам человека по данному вопросу.

В частности, указано, что Комитет _ напоминает, что п. 2 ст. 19 [Пакта], трактуемый вместе со ст. 25 Пакта, предусматривает право средств массовой информации на доступ к информации о государственных делах. Таким образом, свободная пресса и другие средства массовой информации могут иметь доступ к информации о деятельности выборных органов и их членов и имеют возможность высказывать свои мнения по общественно значимым вопросам без цензуры или ограничений и информировать общественность*(8). Любые ограничения, вводимые государством-участником на осуществление прав, защищаемых п. 2 ст. 19 Пакта, должны быть предусмотрены законом; они могут устанавливаться лишь на основаниях, предусмотренных в подп. a) и b) п. 3 ст. 19 Пакта, и должны строго отвечать требованию необходимости и соразмерности*(9). Комитет напоминает о том, что государство-участник должно продемонстрировать конкретно и применительно к каждому отдельному случаю, почему данные меры были необходимы и соразмерны*(10). Комитет напоминает, что _ государство-участник должно представлять правовое обоснование любого ограничения, установленного на осуществление права свободного выражения мнений*(13). Комитет напоминает, что в соответствии с п. 3 ст. 2 Пакта государства-участники обязались обеспечить любому лицу, права которого нарушены, эффективное средство правовой защиты и обеспечить, чтобы право на правовую защиту для любого лица, требующего такой защиты, устанавливалось компетентными органами. Соответственно, когда право, признанное в Пакте, затрагивается действиями государственного ведомства, государство должно установить порядок, позволяющий человеку, право которого затрагивается его действиями, требовать восстановления нарушенных прав в компетентном органе*(16) (п. 8.6 Соображений).

Согласно ст. 10 Конвенция о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. и доп. от 21 сентября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января 1990 г., 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия.

Применительно к названным нормам права и установленным обстоятельствам судебная коллегия приходит к выводу, что владелец информационного ресурса, отстаивая своё право на распространение информации, вместе с тем не принимает на себя обязанности не допускать призывов к проведению несанкционированных публичных мероприятий, имеющих целью оказания давления на суд в период рассмотрения конкретного уголовного дела.

Между тем подлежащие публичной защите общественный порядок, авторитет и беспристрастность правосудия несовместимы с призывами вести «оборонительные бои за освобождение заложников», а также цитируемыми в контексте публикаций плакатными лозунгами, направленными на подмену судебной власти, оказание давления на неё.

Призывы к участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, были размещены на главных страницах сайтов —, — путём использования гиперссылки «—», по которой осуществляется переход на страницу «—». То обстоятельство, что ООО «Медиафокус» как владелец сайта не воспользовался своим исключительным правом удалить информацию, по поводу размещения и распространения которой возник спор, и не исполнил обязанность проверить наличие запрещенной законом информации на других интернет-страницах указанных информационных ресурсов, свидетельствует о законности ограничения доступа к сайтам в целом.

В строгом соответствии с положениями ст. 15.3 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», нормами международного права и в согласии с общепринятыми европейскими ценностям, касающимися свободы мысли и слова, а также свободы массовой информации, Генеральной прокуратурой РФ и Роскомнадзором указаны конкретные интернет-ресурсы и информация, размещенная на них с нарушением закона, которая могла быть безошибочно идентифицирована ООО «Медиафокус» с тем, чтобы принять решение о её удалении либо обжаловании действий органов государственной власти в суд.

При таком положении судебная коллегия по административным делам Московского городского суда делает вывод, что принятые Генеральной прокуратурой РФ и Роскомнадзором меры явились необходимыми и соразмерными, не были направлены на вмешательство в свободу слова, а предупреждали последствия, более тяжкие, чем те ограничения, которые просят отменить заявителя жалобы.

Доводы апелляционной жалобы относительно ограничения доступа к интернет-ресурсу — сводятся к неопределенности понятия «зеркала сайта».

Между тем понятие «зеркала сайта» недвусмысленно определено в тексте требования Генеральной прокуратуры РФ, который был продемонстрирован выше. По данному делу имеет значение определение этого понятия не как правовой категории, а как термина, позволяющего понять суть требования органа государственной власти с тем, чтобы правильно исполнить его, не ущемляя охраняемых законом прав и свобод заявителей.

Это по существу и являет правовую определенность понятия, относительно которого поставлен вопрос в апелляционной жалобе.

Отсюда следует вывод: отсутствие в законодательстве правового определения понятия «зеркала сайта» не означает незаконности требований Генеральной прокуратуры РФ исходя из того, что ООО «Медиафокус» как владелец информационного ресурса создал дубликат сайта — с другим именем домена (—) в целях зримости информации, размещенной им на основном сайте, доступ к которому был ограничен в установленном законом порядке.

О принадлежности «зеркального сайта» ООО «Медиафокус», среди прочего, свидетельствует его обращение в суд с требованием обеспечить доступность информационного ресурса —.

В заседании судебной коллегии представитель заявителей С.И. Кузеванова пояснила, что сайт — был создан после закрытия сайта —.

Никем из лиц, участвующих в деле, не оспаривается, что обращение к созданному ООО «Медиафокус» информационному ресурсу по адресу —обеспечивает доступ аудитории к информационному ресурсу —, поскольку при этом происходит переадресация к сайту по адресу —, откуда по гиперссылке осуществляется переход на информационный ресурс —, то есть на тот сайт, на котором размещена запрещенная законом к распространению информация.

В такой ситуации ограничение доступа к информационному ресурсу по адресу — являлось единственной возможностью выполнения требований законодательства, направленного на ограничение распространения информации, содержащей незаконные призывы.

При таком положении суд пришёл к правильному выводу о том, что органами государственной власти в установленном законом порядке был ограничен доступ именно к тому информационному ресурсу, на котором размещена запрещенная к распространению информация. Требования Генеральной прокуратуры РФ и уведомления Роскомнадзора направлены на то, чтобы ООО «Медиафокус» удалило исключительно только ту информацию, которая содержит призывы к участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, и потому действия указанных органов государственной власти не являлись нарушением права заявителей на свободу слова, так как последнее не подразумевает право на распространение призывов к нарушению общественного порядка.

Таким образом, разрешая спор, суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, дал им надлежащую правовую оценку и постановил законное и мотивированное решение. Выводы суда соответствуют обстоятельствам дела. Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения, судом допущено не было.

Доводы жалобы не опровергают выводов решения суда и потому не могут служить основанием к отмене этого решения.

Руководствуясь ст. 328, ст. 329 ГПК РФ, судебная коллегия по административным делам Московского городского суда

определила:

решение Тверского районного суда г. Москвы от 29 августа 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи