Материалы дела
| 15 ноября 2006 |  Исковое заявление |
28 КБ (doc) Скачать |
Краткое изложение материалов дела
Истец Бычков С.С. обратился в суд с иском к ответчику Чаплину В.А. о защите чести, достоинства, деловой репутации, об опровержении сведений, изложенных Чаплиным В.А. в отношении Бычкова С.С. в эфире радиостанции «Эхо Москвы» 06.07.2006 года и о взыскании морального вреда в сумме 100000 руб.
Обстоятельства дела
6 июля 2006 года в эфире радиостанции «Эхо Москвы» протоиерей Всеволод Чаплин, отвечая на вопросы ввопросы ведущих (А.Бенедиктова и О.Бычковой) о прошедшем в Москве Всемирном саммите религиозных лидеров, в ходе интервью, вспомнил о журналисте газеты «Московский комсомолец» Сергее Бычкове, сообщив следующее:
«Он (Бычков — прим. истца) лжет… это… сумасшедший доносчик, который в 80-е годы писал в КГБ на других духовных чад отца Александра Меня доносы… Это человек душевно больной… который вымещает личную скорбь шизофренического плана… теперь свои доносы он оформляет в виде статей…».
Истец указал, что данные сведения не соответствую действительности и порочат его честь и достоинство, в связи с чем просил уд обязать ответчика опровергнуть их и компенсировать причиненный моральный вред в размере 100 000 рублей
Ответчик настаивал на том, что лишь высказал свое мнение об истце как интересном человеке и журналисте, исходя из анализа прочитанных им статей истца, а кроме того в такой редакции как истец пишет в своем иске он мнение об истце не высказывал. Ответчик просил учесть, что истцом не доказано, что ему (истцу) вообще был причинен какой либо вред выступлением ответчика в эфире радиостанции, в том числе не доказан и моральный вред.
Радиостанция «Эхо Москвы», выступающая третьим лицом в данном процессе, указала на возможность предоставления истцу эфирного времени для реализации его права на ответ.
12 декабря 2006 года суд вынес решение, которым отказал истцу в удовлетворении его требований.
Мотивировка суда
Суд указал на необходимость соблюдения баланса при рассмотрении споров о диффамации, а также важности применения международных принципов, прежде всего Конвенции о защите прав человека и основных свобод и постановлений Европейского Суда по правам человека:
«В соответствии с п.1 указанного выше Постановления Пленума суды при разрешении споров о защите чести, достоинства и деловой репутации должны обеспечивать равновесие между правом граждан на защиту чести, достоинства, а также деловой репутации, с одной стороны, и иными гарантированными Конституцией Российской Федерации правами свободами — свободой мысли, слова, массовой информации, правом свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, пpaвoм на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, правом на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления (статьи 23, 29. 33 Конституции Российской Федерации), с другой. И при разрешении споров о защите чести, достоинства и деловой репутации руководствоваться не только нормами российского законодательства (статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации), но и в силу статьи 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека, и основных свобод и Протоколов к ней» учитывать правовую позицию Европейского Суда по правам человека, выраженную в его постановлениях и касающуюся вопросов толкования и применения данной Конвенции (прежде всего статьи 10)».
Кроме этого, суд указал на необходимость разграничения мнений и утверждений о фактах и невозможности проверки на соответствие действительности последних:
«В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности (п.9)».
Суд указал, что рассмотрению в данном процессе должны подлежать ни сведения, изложенные в редакции истца, а сведения, реально прозвучавшие в эфире радиостанции. К ним относятся следующие:
«Теперь относительно господина Бычкова. Он просто лжет, когда говорит, что не было на саммите, например, протестантской церкви Германии, он был. Он лжет, когда говорит, что не была представлена англиканская церковь Великобритании . Господин Бычков — это интересный человек»;
«Это интересный человек. Спросите любого из духовных чад отца Александра Меня, они вам скажут, что это сумасшедший доносчик, который в 80-е годы писал в КГБ на других духовных чад отца Александра Меня доносы. Сегодня этот человек считает себя чуть ли не главным религиозным лидером России. Наверное, считает, что…»;
«Это человек душевно больной. И, к сожалению, такая серьезная газета, как «Московский комсомолец», свою религиозную рубрику отдала человеку, который вымещает личную скорбь шизофренического плана. Этот человек…»;
«Этот человек мечтал о власти в церкви. Власть в церкви взять у него не получилось. Ну что же, очевидно еще много лет его будет есть этот внутренний червь»;
«А теперь свои доносы он оформляет в виде статей. Тем более он смешон довольно».
Высказывание мнений ответчика в отношении истца именно в такой редакции, а не в редакции истца, как указано истцом в иске, подтверждается распечаткой интервью ответчика на радиостанции «Эхо Москвы».
Анализируя оспариваемые истцом сведения суд пришел к выводу, что они представляют собой мнение ответчика:
«При этом конкретных высказываний о том, что Бычков — лжец, Чаплин не высказывал, он дал лишь критическую оценку статье истца от 05.07.2006 года, опубликованной в «Московском комсомольце» и на его официальном сайте в Интернете, высказав свое мнение по вопросу саммита и статьи Бычкова, что является конституционным правом ответчика на выражение своего мнения и на право критики статьи Бычкова».
В дополнение суд указал на то, что данный мнения не беспочвенны и подтверждены конкретными фактами, в результате чего ответчик имел право на подобные высказывания:
«Кроме того, ответчиком суду в ходе рассмотрения дела судом были представлены доказательства не соответствия действительности утверждений истца (в статье от 05.07.2006 года) «бойкотировали саммит протестантские церкви США, Англии, Германии», что «апофеозом сумятицы стала речь главы Камбоджийских буддистов, которую Президент, Патриарх и участники саммита вынуждены были выслушивать без перевода». В связи с чем ответчик вполне правомерно критиковал истца в своем выступлении на радио за эту недостоверную информацию и его (ответчика) мнение о деятельности истца «Он просто лжет, когда говорит, что не было на саммите, например, протестантской церкви Германии, он был. Он лжет, когда говорит, что не была представлена англиканская церковь Великобритании. Господин Бычков — это интересный человек», соответствует действительности и ни коим образом не нарушает прав истца».
Суд также дал подробную оценку высказыванию ответчика о том, что истец «душевнобольной»:
«Оценивая указанное выше высказывание — мнение ответчика, его показания в суде, собранные по делу доказательства, в том числе показания истца, в их совокупности с материалами дела, суд приходит к выводу, что высказывание Чаплина Всеволода. «Это человек душевно больной. И, к сожалению, такая серьезная газета, как «Московский комсомолец», свою религиозную рубрику отдала человеку, который вымещает личную скорбь шизофренического плана. Этот человек…» не может расцениваться как утверждение о психическом нездоровье истца, поскольку таких заявлений, что истец является душевно больным человеком в смысле — шизофреником, ответчик не делал, более того, указанная фраза не содержит и намека на медицинский диагноз по отношению истца, об этом свидетельствует и то обстоятельство, что в своем выступлении в эфире радиостанции ответчик дважды употреблял фразу «Это интересный человек…», а не фразу это больной человек, а также употреблял фразу «Этот человек мечтал о власти в церкви. Власть в церкви взять у него не получилось. Ну что же, очевидно еще много лет его будет есть этот внутренний червь».
Сочетание этих двух высказываний в речи ответчика-священника свидетельствуют о том, что именно духовная оценка состояния души истца и его скорби имелись в виду в вышеуказанном высказывании ответчика, которое истец просит опровергнуть.
Данное мнение ответчика не может быть оценено судом иначе и тем более проверено на достоверность, поскольку данное суждение священнослужителя, является оценочным суждением, касающимся души человека, его скорби в смысле теологического спора, что объективно и достоверно не позволяет определить меру духовного здоровья истца, его души и скорби в их христианском понимании.
Употребление в сказанном истцом словосочетании шизофренического плана не меняет смыслового значения всей фразы, тем более, что это словосочетание относится к слову скорбь, а не к личности истца, а кроме того данное словосочетание является оценкой содержания публикаций истца, а не его (истца) психики».
В заключение суд отметил, что распространение ответчиком мнений и суждений никоим образом не умалило честь и достоинство истца и не ухудшило мнение окружающих о нем:
«При таких обстоятельствах, учитывая вышеизложенное, у суда нет оснований считать, что мнение ответчика, изложенное 06 июля 2006 года в эфире радиостанции «Эхо Москвы», каким-либо образом порочит честь, достоинство и деловую репутацию истца, тем более, что как подтвердили в суде свидетели истца: Пономарева Л.А. и Якунина Г.П., знающие истца и как журналиста, их мнение об истце ни коим образом в худшую сторону не изменилось, напротив они стали его еще больше уважать.
Таким образом истцом суду не было представлено доказательств того, что выступление ответчика в эфире радиостанции «Эхо Москвы» причинило его чести, достоинству и деловой репутации какой-либо урон, изменило мнение окружающих о нем, как не представлено и доказательств причинения истцу морального вреда, в связи с чем суд не находит оснований для удовлетворения иска истца, и связи с чем в иске истцу следует отказать в полном объеме исковых требований».
В итоге суд пришел к выводу, что оспариваемые истцом сведения представляют собой мнение и не могут быть опровергнуты.