Дело по иску профессора Остапенко А.Г. к редакции еженедельника «Экономика и жизнь – Черноземье», автору статьи Ендовицкому Д.А., Дурову В.П., Воробьевой Е.И. о защите чести, достоинства и деловой репутации, компенсации морального вреда (досье №1116)

Краткое изложение материалов дела

Обстоятельства дела:

Остапенко А.Г. обратился в суд с иском к редакции еженедельника «Экономика и жизнь – Черноземье» с просьбой признать не соответствующими действительности и порочащими его честь и достоинство, подрывающими его деловую репутацию сведения, опубликованные в еженедельнике «Экономика и жизнь», в региональном приложении «Экономика и жизнь — Черноземье» № 5 от 14-20 марта 2009 года к еженедельнику «Экономика и жизнь» в статье «Накажут маленького человека для удовольствия больших» журналиста Ендовицкого Д.А., следующего содержания, относящиеся к:

1)ответчику Дурову В.П.:

«Но преподаватель с самого начала следствия заявлял, что деньги, полученные от студентов, ему не предназначались. На очной ставке Вадим Д. открыто говорит, что действовал по указанию заведующего кафедрой систем информационной безопасности Александра Остапенко, своего непосредственного начальника…

Как выяснилось на суде, потерпевшие студенты несколько раз пытались сдать отчеты по преддипломной практике… Александру Остапенко. Не удалось: заведующий кафедрой был неумолим. На горизонте замаячило отчисление — на последнем курсе! По словам Вадима Д., отчаявшиеся студенты обратились к нему по указанию А. Остапенко Для разрешения возникшего конфликта. Преподаватель встретился с завкафедрой, и были озвучены конкретные суммы за «помощь»…» — текст из статьи в еженедельнике на странице 5;

2)ответчику Воробьевой Е. И.:

«… Елена Воробьева. По её словам, заведующий кафедрой давал указания брать Деньги со студентов за поддержку на экзаменах и защите дипломов не только Вадиму Д., Но и многим другим преподавателям, в том числе ей. А самое главное, Воробьева рассказала об интересной традиции — именно массовой традиции написания диссертаций для различных высокопоставленных чиновников Воронежской области»;

— «Адвокат: — Елена Ивановна, на кафедре находятся какие-либо средства, пере­данные студентами или их родителями?

Воробьева: — Все не помню… Но там копировальный аппарат стоит, стол, компьютеры. В общем это не редкость.

— Кто-нибудь из студентов или выпускников передавал деньги — именно деньги кафедре?

-Деньги… Скажем, не выпускники… Не помню фамилию, отец чей-то один раз приходил и при мне передавал. На диплом собирали.

-Для чего?

-Как для чего…накрыть соответствующий стол. Причем у меня ребенок (учится в ВГТУ) приходил и просил две тысячи. Я говорю: «Ничего себе! Что так много?» А он: «Мам, ты знаешь, там надо виски купить, водку, коньяк…» В общем, обошлось в полторы тысячи»;

к/- « Адвокат: — Елена Ивановна! А как с диссертациями обстояло на кафедре?

-Очень хорошо! Поток.

-Как это было организовано?

-Я фамилий точно не скажу, но у нас достаточно серьезные люди в диссерта­ционном совете защищались. Дипломы являлись базисом для диссертаций. Берётся диплом с определенной темой, потом он обрабатывается более грамотными аспирантами, молодыми, талантливыми, потом эта работа защищается.

-Можете назвать кого — либо?

-Могу. Кулаков Владимир Григорьевич.

-Он у вас защитил что?

-Докторскую и кандидатскую.

-И именно такова была технология подготовки?

-Ну, я не знаю по докторской, но точно скажу, что кандидатскую ему писали Шрекин и Батищев. Он, кстати ушел. У нас коллектив уходит, не выдерживает. А мне просто некуда было уходить. Ну и, в конце концов, почему я должна уходить? Это что — частная лавочка?».

г) «Затем одной студентке — отличнице все тем же Остапенко дается указание написать отчеты по преддипломной практике для потерпевших, с чем она блестяще справляется. (Эту информацию впоследствии подтвердила на суде сама студентка). После чего потерпевшие обращаются в милицию, и возбуждается уголовное дело, где в чётко отлаженной системе крайним оказывается Вадим Д.

Любопытный нюанс: один из студентов в своем заявлении просил и настаивал на привлечении к ответственности и Вадима Д., и главное, заведующего кафедрой Остапенко. Но в отношении последнего Российская юриспруденция почему — то не сработала. Может, не было желания ворошить систему? Может свыше поступило некое негласное распоряжение: завкафедрой не трогать. То есть, в этом случае можно выстраивать лишь версии избирательного применения законодательства.

При таком подходе правоохранительных органов к данному делу с учетом сложившейся системы, мягко говоря, говоря бесконтрольного обеспечения кафедры материально — техническими ресурсами к уголовной ответственности может быть привлечено невиновное лицо, а организаторы системы — остаться безнаказанными .» -текст из статьи еженедельника;

д) — «Сам же заведующий кафедрой Александр Остапенко, имеющий как минимум хорошие связи и покровительство…» — фраза из статьи;

е) — «Что касается многочисленных презентов кафедре от родителей студентов в виде мебели и оргтехники…» — фраза из статьи еженедельника;

ж) — «А есть ли там оборудование, которое куплено не ВГТУ?

-«Александр Григорьевич, как вы прокомментируете показания студентки Селютиной — вашей студентки, которая пояснила приблизительно следующее: после того, как ей был подготовлен отчет по преддипломной практике — по вашему указанию — она писала заголовки для потерпевших.

-Вы указания не давали?

-«Как вы прокомментируете показания другого свидетеля, что на кафедре должны учиться студенты либо умные либо богатые? Ваши слова?

-То есть, вы такого не говорили? »

л) «Адвокат: -Один из допрошенных свидетелей пояснил, что на кафедре существует традиция написания кандидатских и докторских диссертаций для разного рода чиновников. Это так?

— Вы не будете отвечать? Хорошо. Я по-другому задам вопрос. Вы давали указание кому-либо из ваших подчиненных готовить диссертации для других лиц?»

м) «…вопрос Елены Воробьевой насчет частной лавочки, судя по многочисленным показаниям свидетелей — и официальных, и неофициальных, в последнее время в ВГТУ становится весьма актуальным. Поборы становятся уже практически легальными -например, берут за «помощь в написании диплома». А это уже не взятка, и в худшем случае может быть квалифицировано как незаконное предпринимательство. Четкий механизм работает безукоризненно. Тщательно исследуется материальное положение студентов, затем «нерадивые и богатые» платят, молодые преподаватели берут деньги, а заведующий кафедрой … лицо не материально ответственное».

В качестве компенсации морального вреда истец требовал в общей сложности около 17 000 000 рублей.

Мотивировка суда

Оспариваемая публикация представляла собой судебный репортаж об уголовном деле по факту мошенничества, совершенного в стенах Воронежского Государственного Технического Университета. Обвиняемым по делу был ответчик Дуров В.П., и на момент подготовки статьи дело еще слушалось судом первой инстанции. По делу позднее в июне 2009 года был вынесен обвинительный приговор. Дело рассматривалось в открытом судебном заседании, на одном из которых и присутствовал журналист. Ответчица Воробьева Е.И. как раз в том судебном заседании была допрошены в качестве свидетеля защиты.

Процесс имел важную особенность: истец оспаривал в суде сведения, полученные журналистом в ходе открытого уголовного процесса – из выступлений подсудимого, адвоката, свидетелей. Позиция ответчиков в суде строилась на том, что оспариваемая публикация, будучи судебным репортажем, имела существенную общественную значимость. Не только журналист и редакция СМИ имели право опубликовать эти сведения, аудитория имела право узнать их. Поэтому газета, публикуя спорную статью, действовали в рамках профессиональной деятельности, рассказывая читателям о работе суда и правоохранительных органов по делам о коррупции в вузах, на примере крайне значимого на уровне Воронежа дела, и выражали собственную позицию по этому поводу, на что имеют право согласно ст. 10 Европейской конвенции и ст. 47 Закона РФ о СМИ.

Помимо этого, ни ГК РФ, ни Федеральный Закон о СМИ не запрещают публиковать сведения о ходе судебного заседания и выражать свою позицию по поводу увиденного и услышанного (в том числе до вынесения приговора и вступлении его в законную силу).

20 сентября 2010 года Коминтерновский районный суд города Воронежа в удовлетворении иска Остапенко А.Г. отказал.

Впоследствии ответчиками была подана касационная жалоба, которую суд оставил без удовлетворения.